She's gone now

- Ты вообще чувствуешь, что ты уезжаешь? - спросил он.
- Ты знаешь, до последнего момента я не ощущала этого - было столько всего, нужно было столько всего успеть. - Она сидела рядышком, беззвучно помешивая кофе пластиковой палочкой в картонном стакане, глядя сквозь поверхность коричневого напитка куда-то за горизонт. - Вчера, когда наконец я осталась одна, я сидела в кафе, кушала пиццу, и пришло понимание и ощущение того, что я уеду, что послезавтра меня уже здесь не будет.

Два дня спустя, машина мчится по пустынному ночному шоссе, каждую секунду приближая их к терминалу F международного аэропорта и точке невозврата. На часах - три ночи. Тихо играет Jamiroquai - диск с ее любимой группой был поставлен заранее. Как раньше, когда они часто ездили вместе, он взял ее за руку и ощутил тепло ее нежной ладони. Она податливо ответила, пропустив свои пальцы сквозь. Теплая ночь.

Регистрация на рейс. Молчание.

- Если мне что-то не понравится, я долго терпеть не буду. Я улечу и вернусь сразу же. Если мне только что-то не понравится, - произносит она, добавляя, - билеты на обратный путь уже есть - это январь.

Январь - это то, что будет. Включается rewind - декабрь, ноябрь, октябрь, сентябрь, август, июль - это то, где они сейчас. То время, в котором они стоят на втором этаже здания аэропорта, и в десяти метрах перед ними желтая черта с надписью STOP. За надписью - проверка безопасности и наличия непозволенных для провоза в салоне самолета предметов. Это та черта, за которую провожающий уже не пройдет. И провожающий - это он. Точка невозврата на самом деле уже пройдена намного ранее, багаж уже сдан, все решено.

- Как ты думаешь. я справлюсь в самолете с этим большим чемоданом? - спрашивает она, глядя, как он везет за собой эту дорожную сумку на колесиках. "Конечно справишься, особенно если рядом с тобой я," - у него этот ответ в сердце, однако этого уже просто не скажешь. Потому что в дороге его уже не будет рядом с ней, и на другом континенте тоже не будет. И ему больно думать об этом, но это не меняет обстоятельств.
- Конечно справишься, когда будешь в Германии, тебе помогут люди в самолете погрузить чемодан на полку для багажа - там люди более отзывчивые. А у нас в крайнем случае это сделает стюардесса, - отвечает он совсем не то, что хотел сказать только что, потому что сейчас уже не лучшее время для того, чтобы говорить об этом - ей и так не легко улетать - зачем подливать масло в огонь?

- Куда ты так летишь, подожди, - говорит тихо она. Они останавливаются перед контролем безопасности и отходят от желтой линии. Прощание с мамой. Ее глаза наполняются слезами. Беззвучно, они просто стекают по ее щекам, оставляя соленый след. Он заботливо вытирает салфеткой ее слезы, обнимает, сильно прижимая к себе: "Милая моя девочка, что же ты... что же ты плачешь... Обнять тебя, держать, и никогда-никогда больше не отпускать," - вот о чем всего его мысли сейчас.

- Давай... без слов прощания, я не люблю это, - просит она.
- Не прощаемся. Все будет хорошо, береги себя, и дай знать, как долетишь, что все в порядке... Я буду скучать.
- Я тоже, - еле слышно произносит она.

Он смотрит в ее слегка раскосые глаза и пытается впитать ее сейчас до последней капли, до самого маленького нюанса, запомнить ее и сохранить ее образ. Проносятся мысли - увидит ли и когда увидит вновь разрез ее бездонных зеленых глаз, в которые он когда-то влюбился, услышит в живую ее голос, который звучал как самая лучшая песня в мире, и обнимет ее за плечи, ощущая тепло ее тела. утонув в слегка уловимом аромате ее духов... Она улетает. Возможно, вернется, если вернется - то когда? А если все хорошо сложится ТАМ, то не вернется обратно уже никогда.

- Я люблю тебя, - произносит он с мыслью о том, чтобы она не улетала, и все еще не может поверить в сам факт расставания.
- И я тебя, - отвечает она после небольшой паузы.

Она берет вещи и направляется к рамке контроля безопасности. Останавливается и смотрит на свои посадочные талоны, затем на него, и вновь на талоны. Резким движением подбрасывает их в воздух, и они разлетаются. как осенние листья. Бумажки не успели коснуться холодного мрамора пола, как она бросается прочь от рамки контроля, слезы в ее глазах, и он подхватывает ее в свои объятия, чтобы больше никогда не отпустить. Зритель хочет видеть хорошее завершение, и для сценария фильма - это в самый раз.

Но через 2 минуты они уже стоят по разные стороны желтой черты. Через час он будет уже дома пытаться заснуть на оставшиеся 2 часа до подъема, но сотни мыслей о ней, словно никогда не утихающий вокзал, будут отгонять сон и шуметь в его голове, в то время как мощные двигатели воздушного судна взревут, направляя всю энергию форсажа на единственную цель - унести ее на тысячу километров. Еще спустя два часа сработает будильник, чтобы поднять его на работу, а к этому моменту она будет уже в Германии ждать стыковки с рейсом, которым завершится ее путешествие на другой континент в другом полушарии.

На следующую ночь ему приснится она, настолько реально, что пробудившись, на доли секунды ему будет казаться, что это было в реальности. Но сон отступит, и реальность арктическим потоком зальет сознание, чтобы остудить и в свойственной ей прямолинейной манере дать понять, что сон - это на время, и что снам в жизни не место.

Он просил дать знать, что она добралась нормально, и все в порядке, но уже прошли сутки с момента ее отлета, но новостей нет. Он знает, что все в порядке, уверен, просто она не написала, что все ок.

И еще, в чем он точно уверен, так это в том, что время, когда они были вместе - это было самым прекрасным временем за все те годы, пока он живет на Земле. И что он любит ее.